Театральные рассказы

Перед спектаклем

– Здравствуйте Анна Семеновна!

– Добрый день Алеша. У меня к вам просьба – почините снежную машину.Николай сказал, что она не включается.

Одна из профессиональных черт Анны Семеновны – четкость заданий.

– Хорошо. Я займусь ей, как только поднимут сцену. А еще задания есть?

– Нет. Пока не было.

Дело в том, что снежная машина, как раз используется в пятой картине «Евгения Онегина» – сцены дуэли. И делает тот самый падающий сверху на Ленского легкий снег, добавляя реальности театральному «раннему зимнему утру». Управляется она из радиорубки. Туда выведен пульт управления специальными эффектами.

Работает эта машина просто, но интересно. Специальная жидкость с помощью сильного и сравнительно бесшумного насоса прогоняется через нагревательный элемент. На выходе нагревательного элемента она превращается в подобие синтетических снежинок, неотличимых из зрительного зала от настоящих. Сам прибор состоит из системы управления, собственно насоса с нагревательным элементом и канистры с химическим составом. Нажатая кнопка на пульте в радиорубке у Николая и на сцену падает легкий снег. Основная проблема в его ремонте в том, что он высоко висит и добраться до него можно, только если спустить пятый сектор второго софита к сцене. А вместо сцены, пока не закончат свою работу монтировщики и Семен, у нас сейчас провал в пятнадцать метров.

Из рации донеслось:

– Никифырыч! Включай свой лифт и поднимай нас на кроватке наверх.

Ага, хулиганы – монтировщики закончили первую часть своей работы. Ответ не заставил себя ждать.

– Пешком пойдете. Ходить полезно. И кровать к центру пододвиньте. Раздавлю.

Семен всегда ревностно соблюдал технику безопасности и поднимал людей на подвижных панелях из трюма только в случаях крайней художественной необходимости.

Спустя минуту, в недрах сценического провала раздался короткий звонок, за которым последовала напряженная тишина. Анна Семеновна ия вместе повернулись к провалу сцены, откуда вот-вот должны были показаться загруженные декорации.

Вот показался верх Ларинского дома, затем колонны московского зала из последнего действия и, наконец, огромная, кажущаяся бесформенной грудой, масса мягких декораций и крупного реквизита, среди которой можно было различить кровать, столы, скамейки, стулья и даже садовую печку. Спустя несколько секунд сцена вновь стала абсолютно целой – «без ям и провалов».

Я посмотрел на часы – было пятнадцать минут четвертого.

– Ладно, я пошел. – Сказал я Анне Семеновне. – Пойду, попробую успеть до монтажа задников.

– Осторожнее пожалуйста. – Напутствовала меня Анна Семеновна.

Я направился к тому месту, где по моим расчетам должен был теперь стоять Семен – он может легко перемещаться по сцене со своим пультом, теперь уже обходя сцену ближе к занавесам и зрительному залу.

– Семен Никифорович! – позвал я в рацию.

– Да. – Ответил он.

– Опустите мне, пожалуйста, пятый сектор второго софита. Мне нужно починить снежную машину.

– А твои что там копались утром? Не сделали?

Это была интересная новость.

– По – видимому да. Нужно проверить. Николай сказал, что не работает.

– Хорошо. Сейчас опущу. Но у тебя минут пятнадцать.

– Спасибо. Я надеюсь, больше не потребуется.

Подготовка к спектаклю сцены – действие, не терпящее нарушения давно заведенного порядка. Сначала из трюма поднимают декорации. Затем окончательно собирают и разводят по карманам за сценой объемные конструкции и наиболее громоздкий реквизит. После, на расчищенной от лишнего реквизита сцене крепят на штанкеты мягкие декорации – огромные полотна, иногда шириной во всю сцену и кулисы. Дальше настраивается и проверяется свет. И, наконец, окончательно монтируется первая картина. Затем закрывается занавес и в зал начинают пускать зрителей.

Поэтому спущенная мне для ремонта снежной машины конструкция, на которой кроме нее висит еще добрый десяток прожекторов, может помешать монтажу декораций. А это может привести к задержке самого спектакля, что серьезно карается нашими руководителями. И если я не успею за пятнадцать минут понять, почему снежная машина перестала управляться, и починить это, то Ленский сегодня будет петь свою арию без снега. Но зато спектакль начнется вовремя.

С другой стороны, без падающего снега и сцена дуэли будет не та, и администрация особо не похвалит наш отдел за такую работу. Так что надо рискнуть и успеть выполнить свою задачу так, чтобы никому при этом не помешать.

Получив одобрение от Семена, я сразу направился к той точке сцены, куда, по моим расчетам должна была спуститься секция с прожекторами, поглядывая наверх. Пока идет монтаж, над сценой включено только так называемое «рабочее» освещение.Это несколько прожекторов, дающих мягкий равномерный свет. И за этими несколькими точками разглядеть начавшую свой спуск на сцену покрашенную в черный цвет конструкцию не просто. Вдобавок стоит еще и смотреть себе под ноги – как бы ни зацепится за случайно «временно положенный» на сцене реквизит, а то и вломится в какую-нибудь скамейку из сада Лариных.

На мое счастье монтировщики разложили весь реквизит ближе к дальнему от зрительного зала концу сцены и, показавшаяся сверху медленно спускающаяся на шести попарно прикрепленных тросах конструкция, должна была остановиться над свободным от различных предметов участком сцены. Семен, кстати, жутко не любит, если кто-то стоит аккурат на или под передвигаемой им конструкцией, поэтому я решил вежливо дождаться в сторонке, когда нужный мне сектор софита спустится на высоту моего роста.